Глубокая ночь. Стук в дверь. Открывает хозяин. На пороге мужчина в черном плаще, черной шляпе, темных очках.
- У вас продается славянский шкаф? - спрашивает он шепотом.
- Штирлиц живет в соседнем особняке, - шепотом сообщает хозяин визитеру.

Очень трудно работать в немецком тылу. Постоянно опасаться провала, правильно отвечать на каверзные вопросы хитрого Мюллера, бить бутылкой по голове глупого Холтоффа, пьянствовать с пошляком Айсманом. Мокнуть под дождем, кого-то выслеживая, встречаться с радисткой, скрываться от погони. Это очень тяжело!
Но Штирлиц для себя эту проблему решил - Сникерс! Жареный арахис, густая карамель и толстый-толстый слой шоколада!

Штирлиц проснулся в тюремной камере. Он совершенно не помнил, как сюда попал, какое сегодня число и какая в городе власть. После долгих размышлений он наконец решил, что если войдет гестаповец, надо будет сказать: "Хайль Гитлер, я - штандартенфюрер СС фон Штирлиц", а если войдет советский солдат - представиться: "Я - полковник Исаев". В этот момент входит милиционер и говорит:
"Ну и нажрались Вы вчера, товарищ Тихонов".

- Штирлиц, - устало сказал Мюллер, - Вы отвертелись, когда мы обнаружили Ваши пальчики на чемодане русской пианистки. Вы отвертелись, когда мы нашли их на трубке телефона правительственной связи. Но сейчас Вам не отвертеться! Почему Ваше удостоверение пахнет русской водкой?!!
- Вы знаете, Мюллер, - не менее устало ответил Штирлиц, - когда Шелленберг ставил на мое удостоверение печать, он предварительно подышал на нее.

К концу войны положение Германии было столь плачевно, что даже в рейхсканцелярии приходилось стоять в очереди для того, чтобы купить колбасы. Однако Штирлиц, вопреки всем нормам поведения, всегда брал без очереди. Гестаповцы очень возмущались этим. Они еще не знали, что Герои Советского Союза обслуживаются вне очереди.